8990
1
Однажды дедушка взялся читать нам "Илиаду".
Список кораблей не был ему интересен, как и прощание Гектора с Андромахой. Дедушка любил битвы.
Список кораблей не был ему интересен, как и прощание Гектора с Андромахой. Дедушка любил битвы.
–Тогда Диомед многомощный пикой взмахнул! – декламировал он. – И метнул не впустую он острую пику! В грудь меж сосков поразил он Фегеса и сбил с колесницы.
Мы с братом сжимались на диване.
– Гнал Мерион пред собою его и, настигнувши, пикой в правую сторону зада ударил; глубоко проникло острое жало в пузырь под лобковую кость!
Брат молча пытался нащупать у себя пузырь.
– Филеид, знаменитый копейщик, в голову острою пикой ударил Педея с затылка! – гремел дед. – Медь, меж зубов пролетевши, подсекла язык у Педея. Грянулся в пыль он и стиснул зубами холодное жало.
Затем Гипсенору отсекли руку. Астиноя сразили в грудь над соском. Гипейорну, огромным мечом по ключице ударив, вмиг от спины и от шеи плечо отрубили.
Хуже всего пришлось Пандару. Афина направила пику в нос недалёко от глаза. И, белые зубы разбивши, несокрушимая пика язык ему в корне отсекла и, острием пролетевши насквозь, замерла в подбородке.
Пандар умер.
– Так у него и душа разрешилась, и сила, – умиротворенно сообщил дедушка.
– Что это вы такое читаете? – спросила бабушка, заглянув в комнату.
– Камнем таким поразил он Энея в бедро, – обрадовался дедушка, – где головка входит в сустав тазовой, именуемый иначе чашкой. Чашку удар раздробил, сухожилия оба порвавши. Также и кожу тот камень зубристый сорвал у героя.
У бабушки стало сложное лицо. Мне было девять, брату шесть.
– Спятил на старости лет? – спросила она. – Убери эту гадость, почитай нормальную книжку!
Дедушка отложил "Илиаду" и достал из шкафа сборник сказок и легенд Дальнего Востока.
– Бродит Кугомни по тайге, питается Кугомни кровью, – прочел дедушка. – Когда сыт бывает, только языки вырывает и в запас откладывает. Зубы у него большие, желтые! Язык острый, как шило! На лице шерсть черная, а на руках когти медвежьи. Идет он по тайге и нюхает воздух. Заходит он в юрту, в юрте девочка ракушками играет. – Ты, девочка, немая? – спрашивает Кугомни. – Нет, – отвечает она. – Ну-ка, покажи язык, – говорит Кугомни. Высунула девочка язык, а Кугомни схватил его когтями и вырвал.
Брат с рёвом кинулся из комнаты. Бабушка побежала за ним.
– Дальше читаем про Кугомни? – осведомился дедушка.
– Про Трою! – заверещала я. – Про Илиаду!
– Как хорошо, когда у ребенка с детства развивается вкус к классической литературе, – безмятежно сказал дедушка и взял в руки потертый томик в красном переплете. – На чем мы остановились? Наземь кровавая пала рука, и глаза Гепсинору быстро смежила багровая смерть с многомощной судьбою.
Елена Михалкова
Мы с братом сжимались на диване.
– Гнал Мерион пред собою его и, настигнувши, пикой в правую сторону зада ударил; глубоко проникло острое жало в пузырь под лобковую кость!
Брат молча пытался нащупать у себя пузырь.
– Филеид, знаменитый копейщик, в голову острою пикой ударил Педея с затылка! – гремел дед. – Медь, меж зубов пролетевши, подсекла язык у Педея. Грянулся в пыль он и стиснул зубами холодное жало.
Затем Гипсенору отсекли руку. Астиноя сразили в грудь над соском. Гипейорну, огромным мечом по ключице ударив, вмиг от спины и от шеи плечо отрубили.
Хуже всего пришлось Пандару. Афина направила пику в нос недалёко от глаза. И, белые зубы разбивши, несокрушимая пика язык ему в корне отсекла и, острием пролетевши насквозь, замерла в подбородке.
Пандар умер.
– Так у него и душа разрешилась, и сила, – умиротворенно сообщил дедушка.
– Что это вы такое читаете? – спросила бабушка, заглянув в комнату.
– Камнем таким поразил он Энея в бедро, – обрадовался дедушка, – где головка входит в сустав тазовой, именуемый иначе чашкой. Чашку удар раздробил, сухожилия оба порвавши. Также и кожу тот камень зубристый сорвал у героя.
У бабушки стало сложное лицо. Мне было девять, брату шесть.
– Спятил на старости лет? – спросила она. – Убери эту гадость, почитай нормальную книжку!
Дедушка отложил "Илиаду" и достал из шкафа сборник сказок и легенд Дальнего Востока.
– Бродит Кугомни по тайге, питается Кугомни кровью, – прочел дедушка. – Когда сыт бывает, только языки вырывает и в запас откладывает. Зубы у него большие, желтые! Язык острый, как шило! На лице шерсть черная, а на руках когти медвежьи. Идет он по тайге и нюхает воздух. Заходит он в юрту, в юрте девочка ракушками играет. – Ты, девочка, немая? – спрашивает Кугомни. – Нет, – отвечает она. – Ну-ка, покажи язык, – говорит Кугомни. Высунула девочка язык, а Кугомни схватил его когтями и вырвал.
Брат с рёвом кинулся из комнаты. Бабушка побежала за ним.
– Дальше читаем про Кугомни? – осведомился дедушка.
– Про Трою! – заверещала я. – Про Илиаду!
– Как хорошо, когда у ребенка с детства развивается вкус к классической литературе, – безмятежно сказал дедушка и взял в руки потертый томик в красном переплете. – На чем мы остановились? Наземь кровавая пала рука, и глаза Гепсинору быстро смежила багровая смерть с многомощной судьбою.
Елена Михалкова
Источник: Facebook (запрещён в РФ)
Ссылки по теме:
- Современные писатели, которых стоит прочесть, пока они еще живы
- Детям до 18 низззя: школьнице не продали том стихов Есенина
- Во что залипнуть на выходных: 10 книг о выживании в экстремальных условиях
- Игра в имитацию или плагиат? Как писатели "воруют" друг у друга
- Книги о постапокалипсисе, от которых просто не оторваться
Новости партнёров
реклама
Я, говорит, не очень понимала, про что там было написано, но стихотворение очень понравилось, ну я его и выучила. Зал, говорит, был в шоке (50е годы)!
Сплетались горячие руки,
Уста прилипали к устам,
И странные, дикие звуки
Всю ночь раздавалися там.
Как будто в ту башню пустую
Сто юношей пылких и жен
Сошлися на свадьбу ночную,
На тризну больших похорон.
Практически у всех произведений есть и детские версии. А то ведь и "Приключения Гулливера" - ни фига не детская книжка, а политический памфлет. Про Библию я и вовсе молчу.
А язык они на место примастырили
Ну, старшая сестра нашла юрту кугомоне, нашла там мешок с кучей языков. Порылась - нашла самый свежий. Вернулась к сестре - хоба - а он подходит!
там в сказках вообще всех запросто сжирают и околдовывают;)
нормальные сказки про настоящую суровую жизу
Чешкие мультипликаторы весьма на этом поприще преуспели, сняв Белоснежку, Пиноккио, Маша и три медведя и ещё.
В разборе эпизодов участвуют психолог, адвокат, следователь и врач.
По полочкам разложены все действия, происходящие в сказках. Криминал, душевные отклонения, некрофилия и прочие прелести- это то, на чём нас воспитывали.
Кто понимает язык- ищите Mrazivá Tajemství на YouTube.
Вчера огромнейший печник
Замазал глиной печь.
Последний вставил колосник
И вздумал утку печь.
Но в черном ухе печника
Образовалась течь.
Чтоб не истечь наверняка,
Печник решил прилечь.
Он лег на ржавую пилу
И дергался, пока
Фреза, вращаясь на валу,
Пилила печника.
Тут вой раздался далеко –
Ужасный, дикий вой...
И стало двое печников
В суровый час ночной.
Один печник бежал в поля,
Другой бежал в леса.
А печка, полная угля,
Коптила небеса.
И катарсис в конце, когда старик вернулся, а там старуха у разбитого корыта - читается практически шепотом, устало.
Старший (10 лет ему) потом сказал "а я блин думал, что книжка скучная".
И только в 18-19вв. их начали перекладывать на изящный дворянский язык и сюжеты подправлять соответствующим образом. Дабы изысканные лорды и мамзели могли воспринимать эти плебейские страшные сказания. )