История создания фильма "Он был не один" на "Узбекфильме" и КБФ

Все мы вышли из народа. Большинство наших офицеров, волею судьбы оказавшихся на подводном флоте, имели самое обыкновенное рабоче-крестьянское происхождение. Мы не были избалованы жизнью. О многих видах искусства имели весьма общее представление. Кое-что мы, конечно, посмотрели, но все же, что греха таить, опера, балет, театральные премьеры, изобразительное искусство были недосягаемы для большинства из нас. Главным же видом искусства для всех нас, живущих в середине 20-го века, являлось кино. Просмотры кинофильмов было частью нашей жизни.

Все мы прекрасно ориентировались в новинках кинематографа, знали, что бывает американское, итальянское, французское кино, каждое из которых заслуживает внимания и уважения. Плохое кино, мы почему-то, называли китайским. Но больше всего мы, конечно же, были преданы нашему, советскому кино. Многие наши отечественные фильмы мы смотрели по много раз, но это не вызывало у нас аллергии. Кино воспитывало нас. Далеко не все граждане нашей страны любили читать книги, но в кинотеатры ходили все поголовно. В нашей необъятной стране было много разных киностудий, каждая из которых старалась внести свою лепту в культурную жизнь народа. Среди продукции отечественных киностудий особенно выделялись и были горячо любимы народом кинокартины, выпускаемые студиями «Мосфильм» и «Ленфильм». Однако мы были знакомы и встречались с фильмами других, менее знаменитых и удачливых киностудий, таких как: «Довженко», «Одесская», «Свердловская», «Ялтинская», киностудия им. Горького. Бывали случаи, когда одна из их картин могла порадовать, оставить след в душе.

Нам было также известно, что снимают фильмы и наши союзные республики. О киностудиях : «Молдова», «Беларусфильм» слышал каждый из нас. А что вы слышали, позвольте вас спросить, об узбекском кино? Ничего? Вот, то-то и оно. Ничегошеньки мы о нем не слышали. Уважительно относясь к народам братских союзных республик и будучи в душе интернационалистами, мы, в то же время, с изрядной доли скепсиса и иронии наблюдали за потугами узбекских, туркменских и таджикских кинематографистов. Их фильмы мы традиционно относили к разряду «китайских», то есть заведомо слабых, не пригодных для просмотра. Это не было проявлением великодержавного шовинизма, просто эти кинокартины и впрямь были полное дерьмо.

И вот, нежданно-негаданно, как гром среди ясного неба, киностудия «Узбекфильм» приехала к нам снимать фильм на военную тему, о том, как в годы Великой Отечественной войны один узбек, выполняя задание советской разведки, затесался на немецкую подводную лодку, всех обвел вокруг пальца и, в итоге, нанес колоссальный урон врагу (ну прямо какой-то Штирлиц и Маринеско в одном флаконе). Поскольку дизельные лодки 613-го проекта во многом были скопированы с немецких лодок, участвовавших во 2-й мировой войне, то именно лодки нашей бригады и были отданы узбекской студии для проведения съемок.

Для того, чтобы из советской лодки 60-х годов сотворить немецкую субмарину 40-х годов требовался минимальный «макияж». Стоило закамуфлировать отдельные устройства в районе боевой рубки, установить пушку в носовой части и уже можно было считать, что все готово.

Летом 1969 года многие эпизоды фильма снимались в Таллине на подводной лодке «С-297», морские же эпизоды снимали на плавающих лодках в Палдиски. Кинематографистов, конечно же, тянуло в Таллин, где было гораздо веселее, где наряду с работой по созданию кинокартины, можно было хорошо отдохнуть, весело провести время. Сразу же хочу признаться, что съемки хотя и проводились плотно, но времени для отдыха все же было предостаточно. Успешное проведение досуга стало возможным благодаря своевременному установлению теплых отношений кинематографистов с офицерским составом нашей лодки.

В составе съемочной группы был лишь один узбек (артист, исполнявший главную роль) все остальные были русские, к тому же москвичи. Вечерами работники кино и офицеры отдыхали и расслаблялись. Как вы уже, наверное, догадались, все они выпивали, закусывали и вели беседы про жизнь. Не пил «горькую» лишь один человек — узбекский актер.

В этом ансамбле ему отводилась роль гонца, мальчика на побегушках. По команде режиссера и русских актеров, представитель южной республики бегал в магазин, принося оттуда напитки и закусь. А поскольку аппетит всегда приходил во время еды, выпивали ведь весьма крепко, требовались повторные ходки в магазин для пополнения запасов. Задушевные беседы продолжались далеко за полночь. А на следующий день съемки возобновлялись, если, конечно, не было никаких накладок, связанных, прежде всего с погодой и здоровьем актеров. С погодой особых проблем не возникало, лето 1969 года выдалось в Прибалтике теплым и солнечным.

А вот здоровье иногда подводило. Приведение в чувство по утру путем опохмела было самым обычным заурядным явлением среди работников искусства. Еще хорошо помогала в этих случаях уха, она хорошо «оттягивала» токсины. Уха по заявкам актеров периодически готовилась на продпищеблоке береговой базы. Короче говоря, люди богемы умели не только подорвать здоровье, но и восстановить его. Но реанимированный организм не всегда был способен к максимальной концентрации внимания, иногда возникали всякого рода сбои. Однажды режиссер «не заметил» рубочный люк (люк был открыт, но в интересах съемки был завешен парусиновым тентом) и провалился вниз, ударившись головой о нижний комингс (порог) боевой рубки. С сотрясением мозга режиссера отправили в больницу, съемки прервались на две недели.

Роль командира немецкой подводной лодки исполнял актер Олег Глинка, Это был мужчина 35-37 лет, невысокого роста, худощавый, светловолосый. Готовясь к съемкам, актер отрастил себе бороду, которая придавала ему чрезвычайно импозантный, хотя и несколько бомжеватый вид. В немецкой форме, да еще с бородой, Глинка выглядел настоящим морским волчарой. В перерывах между съемками Олег потчевал нас разными историями из жизни московского «бомонда», при этом он не называл никаких фамилий, тем не менее, многие персонажи были узнаваемы. Я не знаю, куда потом затерялся актер Олег Глинка, как сложилась его творческая судьба. Видимо, не очень счастливо. Возможно, он был театральным актером из числа тех, кто по принципиальным соображениям не рвется на киноэкраны, а видит свое предназначение лишь в театральной жизни, когда свет рампы, запах кулис и духовный контакт со зрителем является главным компонентом жизни. А может быть, он был рядовым артистом кино, мало ли их выпускников ВГИК, подававших надежды, бесследно затерялось в необъятных просторах нашего кинематографа. Жестокая конкуренция, козни, интриги в актерской среде — суровая реальность мира кино, одолеть которую и пробиться к вершинам славы способен далеко не каждый. Выживают лишь сильные духом, а слабые выпадают в осадок.

Судьба многих нераскрывшихся талантов нам просто неизвестна, сколько из них нашли утешение в алкоголе, оказались в психушках, ушли из профессии, свели счеты с жизнью, — не подсчитывал никто. Уход из жизни подавляющего большинства актеров всегда проходил тихо и незаметно. Смерть Владимира Высоцкого — это, пожалуй, единственное исключение из правил. Если бы ни телевизионная программа Леонида Филатова «Чтобы помнили», мы так бы никогда и ничего не узнали о многих наших кумирах, навсегда покинувших этот мир. Но в передаче Филатова речь шла о состоявшихся актерах, уже заявивших о себе. Их фамилии уже знал народ. Но ведь были и другие актеры, которые сошли с дистанции слишком рано, так и не успев ничего показать зрителю. Артиста Олега Глинку я, к сожалению, никогда больше не увидел на кино- и телеэкранах. Может быть, он где-то еще и снимался, но мне об этом ничего неизвестно.

В съемках массовых сцен были задействованы матросы с нашей лодки. Работа в массовке их очень забавляла, сниматься ведь приходилось в немецкой форме. В таком прикиде наши морячки разбредались порой по окрестностям завода, чем вызывали немалое изумление у непосвященной публики. В дембильских альбомах наших матросов и старшин появилось немало фотографий, напоминающих об участии в съемках кинокартины. Часть снимков выполнена кустарным способом (собственными силами), но были и вполне профессиональные фотографии, когда за дело брался оператор картины. За эти снимки моряки платили оператору деньги, но никаких сожалений в матросской среде по этому поводу не возникало, потому что качество фотографий было замечательным.

Название фильма во время его съемок так никто из его создателей не смог назвать. Сюжет фильма был дурацким и наивным до предела. До сих пор удивляюсь, кому понадобилось надоумить узбеков снимать фильм на морскую тематику, зачем им вообще нужно было это море. Неужели других тем было мало? Как этот узбек, человек явно неарийской наружности, оказался в самом волчьем логове, так удачно внедрился в него и даже не вызвал ни у кого малейших подозрений. Все от начала и до конца в этом фильме было «шито белыми нитками». Фильм получился откровенно слабый, за такой «оскары» обычно не присуждают. На киноэкранах страны фильм промелькнул бледной тенью. Я не уверен, попал ли он вообще на экраны. На телевидении этот шедевр все же пару раз отметился, но восторга ни у кого не вызвал.

Однажды и мне удалось познакомиться с ним поближе. Прошло немало лет. И вот, когда я уже стал забывать о своей мимолетной встрече со студией «Узбекфильм», по телевизору показали кинокартину под названием «Он был не один». Телевизионных программ в 80-е годы было всего две, так что деваться было некуда, пришлось смотреть. Каково же было мое удивление, когда я обнаружил, что под этим странным названием притаился мой старый знакомый. На проверку фильм оказался намного хуже, чем следовало ожидать. Я узнал лицо командира немецкой субмарины в исполнении Олега Глинки, узнал и узбекского героя-разведчика. К разряду узнаваемых предметов можно было отнести и корабли, которые были задействованы в съемках, потому что как их не маскируй, все равно родной 613-й проект никуда не спрячешь, везде он проступает. А вот наши морячки, участвовавшие в массовых сценах, оказались неузнаваемыми. Они так быстро мелькали на экране, что все как один получились со стертыми лицами. Мало того, что фильм был черно-белый, так он получился, вдобавок, еще и каким-то серовато-тусклым. Все те эпизоды, которые снимались на подводной лодке «С-297» в августе 1969 года, в фильм не попали.